В 90-е годы 42 региона Российской Федерации жили по таким договорам, но срок их действия истек, а новый президент Владимир Путин не стал пролонгировать ни один из них. Сегодня институт договоров о разграничении полномочий между центром и регионами применяется в России избирательно, если не сказать индивидуально. Лишь избранные, а точнее, самые потенциально опасные с точки зрения Кремля национальные регионы получают право на его заключение. Кроме Татарстана в 2007 году планируется подписать договор с Чечней. Большое желание к оформлению подобного документа практически открыто изъявляет и Башкортостан, но реакции федерального центра пока нет.
Россия остается страной с причудливым государственным устройством. По Конституции 1994 года административно-территориальный принцип построения федерации у нас сочетается с национально-территориальным. Неординарность решения обусловлена самой историей российского государства. До революции 1917 года правящий режим практически везде оставлял нерусским общинам и территориям внутреннюю автономию, вплоть до протогосударственности как было с Финляндией, Польшей, Тувой или Бухарой к началу распада Российской Империи. Правда, взамен центр довольно-таки дальновидно стремился втянуть местную знать (элиту) в общероссийскую среду, привилегиями и государственной службой оторвать от национальных корней.
После революции советская власть и лично Ленин стали инициаторами создания национально-территориальных образований уже не с внутриобщинной, но административной автономией для целого ряда народов. Естественно, что одними из первых на путь автономизации по-советски встали татары Казанской губернии, во-первых, имевшие глубокий исторический опыт государственного строительства, а во-вторых, не утратившие собственной национально-религиозной и культурной элиты. Националистические круги татар Поволжья и Предуралья с начала ХХ века лелеяли мысль о национально-государственном строительстве.
Советская власть, пытавшаяся использовать национальные меньшинства в деле формирования "новой общности советского народа", работала по формуле: национальное по форме, социалистическое по содержанию. Но, так или иначе, самые социально-экономически развитые автономии получили возможность для воспитания собственной национально-региональной элиты. Так было и на Кавказе, и в южной Сибири, и в Поволжье. В конце 80-х годов вместе с демократизацией деятельная и сплоченная казанская элита стремилась превратить татарскую автономию ни много, ни мало в 16-ую республику СССР. И, вероятно, добилась бы успеха, если бы Союз не распался.
У Казани, как второго центра государственности в России, все последние 16 лет новейшей истории было свое мнение на формирование и развитие федерации, что отразилось в концепции татарстанского суверенитета. Декларация о государственном суверенитете была принята еще в 1990 году. По Конституции республики Татарстан от 1992 года – государство, входящее в состав Российской Федерации. Сходные положения были вписаны в начале 90-х годов в основные законы многих национальных республик, но они не получили там никакого концептуального развития, а скорее, отразили некоторую надежду местных элит на дальнейшую политическую эмансипацию. С Татарстаном в 1994 году был подписан первый Договор о разграничении предметов ведения – крайне выгодный для республики, а отмену губернаторских выборов в местное законодательство, например, здесь инкорпорировали как временную меру. Словом, не все так однозначно, как может показаться на первый взгляд.
Москва боится не абстрактного татарского национализма или сепаратизма. Да и попробуй, отделись, когда вокруг тебя только российские регионы. За кремлевскими стенами опасаются именно монолитности региональной элиты, да еще и с национальным содержанием, великим историческим прошлым, культурно-религиозной самостоятельностью; элиты готовой в случае гипотетической ситуации потери управляемости взять на себя функцию нового макрорегионального центра. И тут Татарстан, пожалуй, опасней Чечни, которая вряд ли станет в обозримом будущем государствообразующей территорией.
Правда, в нынешних условиях Минтимер Шаймиев встроен в путинскую вертикаль власти и ответственен лично перед президентом. Собственно, вопрос об ответственности руководителей регионов был одним из главных при отмене выборности губернаторов в 2004 году. Выбранный глава субъекта Федерации хотя бы номинально ответственен перед голосовавшим за него народом. Назначаемый президентом губернатор или президент несет ответственность только перед Кремлем. И в этом смысле даже Шаймиев с Кадыровым являются "подданными" Москвы. Они также как и все остальные руководители могут в одночасье лишиться должности из-за "утраты доверия президента". Насколько формальные признаки встраивания в вертикаль сочетаются с реальным положением вещей – вопрос интересный.
Подписание же Договора в рамках "ассиметричной федерации", когда у одних регионов больше прав, чем у других – не представляет собой чего-либо из ряда вон выходящего, лишь бы он не противоречил Конституции. Всегда лучше взаимодействовать на определенных юридических договоренностях, чем вовсе без оных. Да и, в конце концов, принцип субсидиарности, заложенный основным законом предполагает решение региональных вопросов на своем уровне без вмешательства Центра.
Другое дело, что в условиях "вертикали власти", свертывания демократических процедур и непрозрачности элит этот документ больше похож на личные договоренности не до конца уверенного в себе сюзерена и могущественного вассала. Архаизация власти по византийско-золотоордынской модели продолжается.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
