Финансы — это главное оружие в современном мире. Такое мнение высказал экономист Юрий Данилов на семинаре факультета философии МГУ "Если завтра война". Он выступил основным оппонентом военного Константина Сивкова, который не исключил возможность "горячей войны", тогда как экономист такой вариант событий назвал маловероятным. Как считает Данилов, сейчас основная борьба между государствами идет в экономической сфере. Мы попросили его подробнее рассказать о том, каковы перспективы России в этой борьбе.
— Юрий Алексеевич, насколько важно для России быть конкурентоспособной в финансовой сфере?
— Если наша страна хочет быть независимой и великой, то да. Дело в том, что все государства осознали, что самый эффективный способ стать глобальной силой, глобальной властью — это дать возможность бизнесу накапливать свои капиталы. В бизнесе действует принцип гравитации: деньги идут к деньгам. Финансовые центры, сформированные на глобальном уровне, притягивают все больше и больше денег. В настоящее время финансовые ресурсы стран Восточной Европы практически полностью, а ресурсы России в значительной степени вращаются в иностранных по отношению к ним финансовых центрах. Тем самым они дают прибыли, налоги и в конце концов рабочие места другим странам, например Великобритании, Франции, Германии и так далее. Западая Европа распространила свою зону влияния на восточную часть. Россия могла бы попробовать переломить эту ситуацию...
— В этом суть проекта реформы финансовой сферы, который при вашем участии подготовил ИНСОР для президента?
— В общем да. Доклад был нацелен на решение проблемы поиска финансовых ресурсов для модернизации. Внутренних финансовых ресурсов, которыми обладают наше население и наши предприятия, недостаточно. Это означает, что надо привлекать деньги глобальные. Для того чтобы играть по глобальным правилам и сделать финансовую систему удобной для глобальных игроков, ее, соответственно, необходимо модернизировать.
— Разговоры о мировом финансовом центре ведутся давно. В частности, аналитик Сергей Чернышев еще в 2008 году писал о создании суверенной финансовой системы как о наиважнейшей задаче России. Есть ли разница в подходах?
— Если мы вводим понятие "суверенная финансовая система", то это уже предполагает создание мирового финансового центра. Национальная финансовая система в современном мире не может быть суверенной, не существуя в форме международного финансового центра. Таковы реалии глобализации. На сегодняшний день задача формирования в России МФЦ почти утопическая, но без ее решения мы встанем в принципиально другую шеренгу стран, рядом с Нигерией, Пакистаном, то есть Россия лишиться последних признаков великой державы. Правда, мне не нравится любимый термин Владислава Суркова "суверенная"... В 2004 году он стал задумываться о суверенной демократии, суверенной экономике и т. д. Лучше уж прямо говорить, что под суверенитетом мы понимаем независимость. Термин "суверенная финансовая система" часто встречается в экспертных кругах, обслуживающих правительство. При этом три-четыре человека, которые используют этот термин, понимают его по-разному.
— Так все-таки существуют какие-то конкурентные проекты по реформированию финансовой системы?
— Существуют конкурентные идеологии, но единственный проект, в котором идеология воплощена в проект, — это наш доклад. Других идеологий, доведенных до существа проекта, нет. Есть правительственный документ "Стратегия развития финансового рынка Российской Федерации до 2020 года". В разработке этого документа я тоже принимал участие, но он требовал множественных межведомственных согласований и получился довольно размытым. Кроме того, его положения уже сейчас нуждаются в корректировке в связи с изменившимися внешними условиями. Но в целом наши документы во многом пересекаются.
— С чем связано появление вашей статьи "Бессилие — это диагноз", в которой вы критикуете чиновничество? Имели ли вы в виду кого-то конкретно, например руководителей финансовых ведомств, того же министра финансов Алексея Кудрина?
— Нет, речь не идет о том, что кто-то в правительстве занимает не свое место, а о неэффективности чиновничества как целого института вследствие сложившейся системы ведомственных интересов. Я лично не критикую Кудрина — он высочайший профессионал. То же самое можно сказать и про Эльвиру Набиуллину. Речь не о конкретных личностях, а об общей проблеме. Когда в коридорах Белого дома популярен лозунг: "Не расстраивайте папу! Давайте ему только хорошие новости и не спорьте с ним", — чиновники не заинтересованы в какой-либо модернизации и реформе.
— "Папа" — это кто?
— Владимир Владимирович Путин. У нас одна политическая сила — это премьер-министр Российской Федерации и его команда. Других сопоставимых сил я не вижу.
— В данной ситуации вашему проекту нужна политическая поддержка. Вы так не думаете?
— А у нас нет политических сил. Партии и движения такой силы не представляют. Это не их вина, а их беда. Такова реальность. Вот в чем проблема. Есть только президент Медведев. Если он обладает какой-то политической силой, то, может быть, он нас поддержит...
— Кто-то заинтересован в реализации вашего проекта? Что она даст стране?
— Реализация нашего проекта даст ресурсы для модернизации, для кардинального обновления основных фондов предприятий и инфраструктуры. Мы же работаем на инфраструктуре, созданной даже не во времена сталинской модернизации, а еще при премьер-министре Сергее Витте. Это 90-е годы XIX века. Тогда была построена большая часть железных дорог, металлургических предприятий, пробурено большинство нефтяных скважин в старых нефтеносных районах. Мы используем техническую базу 120-летней давности. Для создания принципиально новой экономики нужны ресурсы.
— Речь идет о заемных средствах?
— Речь идет, в первую очередь, о прямых инвестициях. Мы уже напривлекались заемных средств... Глубина кризиса в России связана с тем, что слишком много мы привлекали займов и вывозили прямые инвестиции. Надо делать наоборот, как Китай, как Бразилия, Индия: привлекать прямые инвестиции (что предполагает продажу крупных пакетов акций), которые не только обеспечивают долгосрочное финансирование инвестиций в основной капитал, но и расширяют возможности и улучшают условия размещения облигационных займов и привлечения кредитных ресурсов.
— Выходит, что надо фильтровать заемные средства?
— Нет, не надо ставить заслонов. Нужно просто изменить долю привлекаемых прямых инвестиций, стимулировать приход прямых инвесторов, не ставя преград для других групп инвесторов. Таким образом, мы делаем более надежными займы, которые привлекают наши компании. На один рубль прямых инвестиций предприятия смогут привлечь до сорока рублей займов с более высоким уровнем надежности. Займов будет не меньше, а больше, и они будут обладать меньшим риском.
— Что мешает привлечению прямых инвестиций?
— Этот вопрос давно набил оскомину. Надо кардинально менять инвестиционный климат. Здесь многое лежит за пределами финансовой сферы. Это защита прав собственности, независимость судов, сокращение коррупции и т. д. Реализация всех этих вещей затрагивает политические интересы нашего единственного политика.
— Несмотря на это президент Медведев на форуме в Санкт-Петербурге высказался за создание мирового финансового центра в России. Это ваша идея?
— Не только. В 2006 году профессионалами финансового рынка была инициирована разработка идеальной модели финансового рынка, и в качестве вывода там говорится о необходимости создания международного финансового центра. Я был научным руководителем этого авторского коллектива. В какой-то момент эта идея стала популярной.
— Медведев отдает себе отчет в том, каких жертв требует реализация этой идеи?
— Думаю, он осознает, что для этого реально нужно: какие усилия приложить и чье сопротивление сломать. Он отдает отчет, что это невозможно, поэтому последние полгода в его выступлениях преобладает сказочный тренд: Россия должна стать мечтой и т. д. Это заведомо нереализуемые вещи. Видимо, Медведев хочет остаться в памяти россиян как человек, который искренне мечтал о лучшем будущем, но не достиг этого по тем или иным причинам. Например, был отправлен в отставку или в ссылку на должность ректора Санкт-Петербургского университета.
— Вы предполагаете отставку Медведева?
— Нет. Я думаю, что он может и второй срок просидеть. Или нам предложат нового президента.
— По-вашим ощущениям, есть ли у Медведева потенциал, необходимый для реализации идеи модернизации?
— Ну, если ему дадут, то он сможет. Любой человек это может реализовать. И даже Путин мог бы, если бы хотел. На самом деле доклад, написанный на базе ИНСОРа, лег как на стол Медведева, так и Путина. На словах все они говорят одно и то же, одни и те же фразы, но нужна политическая воля, чтобы их реализовать. Такой политической воли нет. Мне кажется, по вполне понятным причинам.
— То есть вы считаете, что политическая воля во властной элите вообще отсутствует?
— Да. Им хорошо и так.
— Есть ли у кого-либо в нашей стране такого рода амбиции?
— Да, пожалуйста, Михаил Ходорковский — очень амбициозный человек, который в свое время достиг всех своих целей и чего-то добивается даже сейчас. Михаил Касьянов и его команда — очень хорошие аналитики.
— Способны ли эти амбициозные люди прийти к власти?
— В ситуации тотального озлобления неспившегося населения в регионах гораздо более вероятен сценарий бессмысленного русского бунта. Нынешняя власть этого не понимает. Или они уверены в том, что успеют срулить за рубеж. Да я думаю, что и правительство менять сильно не надо, если бы перед этим правительством была бы на полном серьезе (то есть не на уровне популистского лозунга, а заинтересованно, с конкретными сроками и ответственностью) поставлена задача модернизации, оно бы многого добилось. Нужно всего лишь поменять структуру чиновничьих интересов…
— Как вы думаете, многим нужна великая Россия?
— Да, таких людей много. Это практически все неспившееся население, но "настоящих буйных" мало — существует ощутимый дефицит воли на всех уровнях: все хотят "светлого будущего", но не все могут ради этого пойти до конца, как Ходорковский.
— Освободят ли Ходорковского?
— Это было бы, по крайней мере, справедливо. Справедливость, конечно же, когда-нибудь все равно восторжествует, вопрос только, когда... Здесь я не большой оптимист...
Вы можете оставить свои комментарии здесь
