По случаю появления кашинского "Письма вождям Российской Федерации" лихорадка охватила читающую публику. В обсуждениях письмо стали именовать даже "манифестом", а одна из считающих себя серьезной российских газет обнаружила в указанном письме "ценность исторического документа". Происходящее свидетельствует о тяжелом состоянии и отечественной общественной дискуссии и общественного сознания. Так что не говорить об этом, причем прямо сейчас, на примере именно этого письма, как бы "случайно" еще и популяризируемого властью через президентского пресс-секретаря, уже нельзя.
Жанр
Манифестом письмо Кашина назвать трудно. По своему жанру оно похоже на смесь жалобы (прошения, ходатайства) в адрес властей с морализаторской проповедью, завершающейся угрозой, какую автор, по крайней мере, пока, вряд ли может осуществить. Но наличие самой такой угрозы – отказа адресатам письма в "справедивости и законе" – говорит об авторе больше, чем весь остальной текст. Такого рода угроза говорит о том, что по своей антиправовой ментальности автор мало чем отличается от своих обидчиков.
Вожди и ведомые
Своим обращением именно к "вождям", какой бы смысл в это обращение ни был бы вложен, автор не только вбросил для массового потребления этот весьма специфический термин, очевидно, дорогой его восприятию мира, но и попытался задать пока еще отсутствующую в нынешнем российском дискурсе явную вертикальную доминанту. Если есть "вожди", значит, есть и "ведомые". Хотя в сознании самого Кашина он – не ведомый. Он – Гуру, Наставник и Учитель. Как ведомых, так и вождей. В нашей недавней истории уже был один такой. И один из вождей уже ездил к нему на берега Москвы-реки в Троице-Лыково. А другой, как непритязательно намекает заботливо размещенное в кашинском письме фото, внимал советам нового Гуру уже на берегах Иордана.
Исторический образец
Неслучайно, что из двух крупнейших образцов отечественной публицистики последнего полувека, написанных в жанре обращения к властям, из двух действительно исторических документов – сахаровского "Письма руководителям партии и правительства", нацеленного на либерально-демократическую трансформацию СССР, и солженицынского националистически-авторитарного "Письма вождям Советского Союза" – Кашин в качестве образца для заголовка своего опуса выбрал именно солженицынский вариант.
Слабое подражание
Аллюзии с историческим образцом у нового Гуру не ограничиваются одним лишь заголовком. Но в целом получившаяся разница оказалась, конечно, колоссальной. И солженицынское письмо, и тем более сахаровское письмо были концептуальными платформами, программами действий, содержательными манифестами, нацеленными на полномасштабное реформирование страны. Текст Кашина – это прежде всего записка по его личному делу с беспомощными сентенциями о моральной катастрофе, изоляции номенклатуры от общества, неразрешимости "вопроса о добре и зле". В отличие от по-настоящему гражданской публицистики в кашинском письме нет ни одного общественного требования.
Дистиллированный эгоизм
Конечно, не каждому дано не то, что сравниться с гигантами, на плечах которых нам выпало оказаться, но хотя бы к ним приблизиться. Хотя можно было бы попробовать. Тем более, что судьба сама вручала Олегу Кашину такую возможность. Даже отступив от вековой отечественной традиции и начав вместо общенародных проблем со своего собственного дела, он легко мог бы затем продолжить, обращаясь с призывом к властям завершить расследования и добиться наказания для исполнителей и/или заказчиков убийств других российских журналистов – Дмитрия Холодова, Ларисы Юдиной, Артема Боровика, Искандара Хатлони, Юрия Щекочихина, Пола Хлебникова, Анны Политковской, Магомеда Евлоева, Натальи Эстемировой, Михаила Бекетова, сотен других погибших. Он мог бы требовать расследования и наказания для убийц правозащитников, адвокатов, гражданских активистов. Он мог бы говорить о тех, кому угрожают насилием и убийством сегодня. Но ничего этого Кашин делать не стал. Судьбы других Гуру не заинтересовали. У "вождей, покрывающих банды громил и убийц", Гуру просил осуществления "справедливости и законности" только для себя.
Цинизм
Некоторые критики уже успели обвинить Кашина в его слишком запоздалом прозрении – мол, где ж он раньше-то был? И как же он, написав столько всего про российский режим, совершенно очевидного в нем – полного презрения к праву и законности – так и не увидел? Критики заблуждаются – для Кашина все это не являлось и не является секретом. И на гневливые слова, обращенные к "вождям", он решился не тогда, когда очнулся от якобы блаженной спячки, а тогда, когда не сработал другой инструмент, примененный им к "вождям" поначалу, – банальная лесть. Вот слова, написанные им – не десять лет и даже не год – менее месяца тому назад:
"Это тот случай, когда я должен публично сказать спасибо. Президент России Дмитрий Медведев, взявший расследование под свой личный контроль, в 2010 году и позже несколько раз публично обещал обществу и мне добиться наказания для исполнителей и организаторов этого преступления. Следственный комитет России и персонально его руководитель Александр Бастрыкин с самого начала относился к моему делу как к особо важному не на бумаге, а в реальности. Следователи... Вадим Соцков и, — его роль оказалась здесь решающей, и ему я благодарен особо... Я благодарен им всем — и Медведеву, и Бастрыкину, и следователям, и оперативникам, участвовавшим в расследовании".
Но, не получив от своих героев ожидаемого, четыре недели спустя Гуру "наградил" их уже совсем другими эпитетами:
"Господа... Медведев. Мои коллеги уже писали вам открытые письма по моему поводу. Вы (и тем более ваш Следственный комитет) никак не ответили... Вы решили встать на сторону своего губернатора Турчака, вы покрываете банду громил и убийц... Как изящно сформулировал... следователь Соцков, которому отдали мое дело и который его старательно разваливает... Следователя Соцкова я знаю уже не один год... Во что он превратился теперь? В перепуганного чиновника, мечтающего досидеть на своем месте до пенсии и потому готового на любые гнусности, в том числе и уголовно преследуемые... Ложь и лицемерие — удобный для вас инструмент управления массами..."
Даже на фоне легендарной беспринципности "вождей" скорость изменения позиций Кашина производит неизгладимое впечатление.
Программа Гуру
"Письмо вождям" – далеко не манифест, но в нем все же проступают некоторые элементы политической программы.
Во-первых, по мнению Гуру, нынешние российские власти – это не настоящие "наследники империй, царской и советской". Очевидно, в будущем это надо будет исправить.
Во-вторых, по утверждению Кашина, реальные цари "вешали уголовных преступников". К этой практике, судя по всему, следует вернуться.
В-третьих, нынешние вожди лишь гордятся неосоветским милитаризмом, но не в состоянии его воссоздать, в то время как трогательные басни про "создателя советского ВПК Устинова" и "бухгалтерию реального оборонного проекта" дают представление об авторском уровне понимания истории собственной страны, особенно в период создания в ней советского ВПК.
Новизна
Есть ли что-нибудь новое в кашинском опусе?
До его появления граждане России не знали, что в стране царят произвол и беззаконие?
До Кашина нам не было известно, что на справедливость и закон рассчитывать не приходится?
Без "письма вождям" мы не знали, что власть использует банды громил и убийц? Покрывает их?
Мы, что, всего этого не знали?
А что же нового в публичную дискуссию внес Олег Кашин?
Гуру внес по меньшей мере три "новые" идеи.
Первое – попытку легализации в новой ситуации понятия "вожди".
Второе – попытку заменить "материалистическую категорию ВВП" термином "нация" в весьма характерном для этого слова значении: "нация деморализована и дезориентирована". Следовательно, нацию надо морализовать и ориентировать.
И третье – не подлежащее сомнению четкое представление о том, как автор видит национальное правоприменение: "вам... на справедливость и закон рассчитывать не придется".
Иными словами, предлагаемые Гуру три "новые" идеи формируют основу одной, увы, слишком хорошо известной идеологии.
! Орфография и стилистика автора сохранены
