Мы живем в эпоху сбывшихся анекдотов. Поэтому анекдотов сейчас попросту нет. Им нет места в этой жизни и в этой эпохе – а то, не дай Бог, сбудутся – и чем страшнее, тем верней. Помните, в эпоху предыдущую, когда анекдоты еще были, мы хохмили о портрете Пушкина в кабинете у чекиста с императивным призывом “Души прекрасные порывы!” Или о незадачливом литературоведе, арестованном за неправильно-вопросительную интонацию, с которой он декламировал Маяковского: ” Я знаю – город будет? Я знаю, саду цвесть? Когда такие люди в Стране Советской есть…” Все, отсмеялись. Смирно. Следующая строчка станет не просто “мемом”, как выражаются сейчас в приличном обществе, нет – это эпилог, эпитафия, эпиграмма эпохи: “В Москве полиция арестовала мальчика, читающего на улице “Гамлета”.
“У кладбища направо пылил пустырь, а за ним голубела река.
Ты сказал мне: “Ну что ж, иди в монастырь, или замуж за дурака…”
Это Ахматова. “Читая “Гамлета”.
Когда-то это были стихи. Теперь это снова материал уголовного дела. В 2017 году, через восемьдесят лет после Большого Террора, в Москве снова арестовывают за стихи.
В принципе, можно было бы ничего не прибавлять к язвительному диагнозу Невзорова, мгновенно углядевшего в этой свинцовой мерзости “следы Полония” (заглавная буква моя). Но я все-таки прибавлю несколько строк – не своих, конечно. Тоже из “Гамлета”.
Итак, что же читал 9-летний мальчик москвичам, окончательно испорченным квартирным вопросом? “Гамлета” он читал. Перечтем же и мы:
“Тупой разгул на запад и восток
Позорит нас среди других народов;
Нас называют пьяницами, клички
Дают нам свинские; да ведь и вправду –
Он наши высочайшие дела
Лишает самой сердцевины славы…”
Это явное оскорбление чувств верующих и ворующих, посягательство на духовные скрепы и национальную гордость великороссов. Если подросток давеча читал вслух на Воздвиженке ЭТО… Тогда ничего удивительного. Полиция проявила бдительность и гражданскую позицию. Но может быть злонамеренный отрок бродил по аллеям с другими виршами на устах? Вот этот отрывок из “Гамлета” тянет уже на посягательство на основы общественного строя и федеративное устройство России:
Гамлет:
На всю ли Польшу вы идете, сударь,
Иль на какую-либо из окраин?
Капитан:
Сказать по правде и без добавлений,
Нам хочется забрать клочок земли,
Который только и богат названьем.
За пять дукатов я его не взял бы
В аренду. И Поляк или Норвежец
На нем навряд ли больше наживут.
Гамлет:
Так за него Поляк не станет драться.
Капитан:
Там ждут войска.
Гамлет:
Стою и сплю, взирая со стыдом,
Как смерть вот-вот поглотит двадцать тысяч,
Что ради прихоти и вздорной славы
Идут в могилу, как в постель, сражаться
За место, где не развернуться всем.
Где даже негде схоронить убитых?
Упоминание Польши здесь отнюдь не случайно – это скрытая аллюзия Шекспира к Украине и более того – неприкрытая критика действий российской власти в Крыму, сопряженная с клеветой и посягательством на Конституцию РФ, закрепившей вхождение Крыма в состав России. Англичанка гадит самым бессовестным образом. Ну или англичанин.
Однако и этого оказалось недостаточно. Гнойная желчь либералов и обманутой ими школоты не могла не обрушиться на светлый образ национального лидера, без которого, как известно уже несколько лет – нет России. Вот они, эти гнусные строки, приписываемые сомнительному автору и вложенные в уста еще более сомнительного персонажа, не зря объявленного сумасшедшим:
“Убийца и холоп;
Смерд, шут на троне;
Вор, своровавший власть и государство,
Стянувший драгоценную корону
И сунувший ее в карман!”
Думе давно уже следовало бы принять закон о наказании за оскорбление первого лица государства. Действия полиции Центрального Округа нельзя не признать абсолютно адекватными и своевременными. Наиболее выдающийся менеджер советской эпохи без тени сомнения подвергал арестам подростков начиная с 12 лет за проступки куда меньшей общественной опасности, такие как сбор колосков на сжатых колхозных полях. Здесь же мы имеем дело с куда более злостным и опасным случаем – чтением вслух клеветнических и провокационных обвинений в адрес Первого Лица Государства. Отсюда один шаг к умышлению на тягчайшее государственного преступление – покушение на национального лидера…
“Кто снес бы плети и глумленье века,
Гнет сильного, насмешку гордеца,
Боль презренной любви, судей медливость,
Заносчивость властей и оскорбленья,
Чинимые безропотной заслуге,
Когда б он сам мог дать себе расчет
Простым кинжалом?”
Налицо перечисление мотивов и даже описание орудия будущего покушения – кинжал! Вышеизложенное недвусмысленно свидетельствует о правомерности действий полиции и о необходимости возбуждения уголовного дела по раскрытию заговора против государсвтенной власти и конституционного строя РФ, замышляемого одним или группой лиц. Позор и собачья смерть предателям и убийцам! Как совершенно справедливо сказано в одном популярном советском фильме: “Не пора ли нам, друзья мои, замахнуться на Вильяма, понимаете, нашего Шекспира?”
! Орфография и стилистика автора сохранены
