Итак, опять суббота. И в этот раз она выдалась очень насыщенная.

Немцов мост. Скоро Новый год!

Последнее дежурство в этом году. Дежурство совсем-совсем короткое – два с половиной часа.

Наверное, сутки до того шёл снег. Всё вокруг было белым и красивым. Ночью снег кончился, и стало теплеть.

Прихожу на мост. На мосту Марина. Ей выдались два с половиной часа тяжёлые. Она, не переставая, очищала мемориал от снега.

А у меня дежурство выдалось тихое и тоскливое. Утром в субботу людей совсем мало. Изредка пройдут прохожие – и всё.

Снег на тротуарах убран. Весь снег на проезжей части. Он тает и превращается, нет, не в лужи, а в озёра из грязи. Машины едут и во все стороны разбрызгивают потоки грязи. Ужас. Предусмотрительная Марина закрыла наш чемодан и все вещи от потоков грязи. А мне остаётся жаться подальше от проезжей части, что бы не получить порцию плохо смываемого "дождя".

В 9 часов появились полицейские, но не на мосту, а на Васильевском спуске. Я не понимаю, если такая опасность, что нужно патрулировать территорию, то почему с 9 часов? А как же опасность до того? Не понимаю...

Остановился молодой человек. Чуть-чуть поговорили, но он торопился. И это всё.

Мне на смену пришёл Роман из Солидарности. Тоже перекинулись несколькими словами, и пошла дальше.

Костя Котов. Ура, свобода!

А дальше была встреча с Костей Котовым. Ох, как я хотела поехать его встречать, Как хотелось его обнять.

Есть, как мне кажется, одна вещь. Когда сажают незнакомого человека, это боль, это страшно. Но когда сажают человека, с которым ты знаком и знаком хорошо, это тройная боль. Так было с Ильдаром Дадиным, так и с Костей Котовым. И это не потому что они чем-то лучше других! Нет! Просто потому, что ты его знаешь лично. Ты знаешь как он смеётся, как ходит, как сидит. И становится страшно, становится невыразимо больно. А что чувствуют родственники и близкие люди? Это даже представить себе нельзя. Но это мои мысли, мои ощущения, у других они могут быть иные.

Спасибо тем, кто организовал, спасибо тем, кто был. Это было здорово!

Спасибо Косте!

Если часы на мосту длились и длились. То эти несколько часов пролетели как несколько минут.

Теперь, нужно решить, что делать, идти дальше или остановиться и поехать домой?

Решаю поехать на пикет к памятнику Булату Окуджаве на Арбате.

Пикеты у Булата. Оживление полиции.

Мы едем к памятнику Булату Окуджаве с Александром М. Вчера его, Елену и ещё 17 человек задержали у Головинского суда. Просто так задержали. И сейчас он опять едет на пикет. Такие люди!

Приезжаем, там уже несколько человек. Потом приезжают ещё люди. Пикет начинается.

Я не буду говорить про крымских татар, про Юрия Дмитриева, про московское дело, дело Нового величия, дело Сети и многое-многое другое. То, что творится настолько чудовищно, что слов нет. Я рассказываю про себя, про свои ощущения.

Встала с плакатом про Второе Севастопольское дело. Что бы ни говорили, но люди читают, люди смотрят.

Через какое-то время появляется полиция. Я тихо ругаюсь, но ... что делать...

Представляются! Какой прогресс! Переспрашиваю фамилии. Повторяют ещё раз, но уже с раздражением.

Просят паспорт и просят разрешения сфотографировать сначала меня с плакатом, потом и мой паспорт. Первое – пожалуйста. Место общественное. Второе – нет. Нужно, пишите.

Один постарше немного, ведёт себя более-менее адекватно (по крайней мере, адекватно для нашей полиции). Он достаточно вежлив и пытается быть в рамках закона, скорее, в рамках своего представления о законе. Второй смотрит на меня возмущённо. Будь его воля, точно не стал бы церемониться. В какой-то момент, когда тот, кто старше записывал мои данные, младший вдруг задаёт мне вопрос. Я не помню, что бы мне такой вопрос задавали полицейские или люди при власти:

– А Вы кто по национальности?

– Армянка. Родилась вон там на Арбате. Напротив ресторана "Прага".

Потом посмотрела на наблюдавшего за всем этим Окуджаву и сказала:

– И Булат Шалвович иногда в гости захаживал.

Документы проверили. Ушли.

А пикет продолжается и продолжается. Обычно полиция проверяет документы у кого-то одного и всё. Но тут пошло не так.

Встаёт с плакатом Александр С. Плакат о Юрии Дмитриеве. К нему подходят полицейские. Документы проверили и тут закрутилось. Как я поняла, они решили переписать всех, кто стоял, или собирается стоять в пикете. С нашими такой номер так просто не проходит. Переписать вроде бы никого не удалось. Тогда двое полицейских встали неподалёку от нас и стали фотографировать и пикет и всех остальных.

Я такого не припомню.

Но пикет закончили. Всё нормально. А тут Елена подходит и говорит:

– Пойдёмте писать письма политзаключённым?

Ох, надо, но устала. А потом думаю: "Нет, надо". Подхожу к ней:

– Пойду.

Письма политзаключённым

Пошли мы с пикета писать письма и открытки политзаключённым. Нас человек шесть.

Писать письма политзаключённым можно и необходимо, но это время, большое время и большие силы. Ни того ни другого мне в последнее время не хватает. Но может быть, удастся найти. Посмотрим...

Это было необходимое и очень душевное мероприятие.

Вот такой был этот день.

Карина Старостина

Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter

31.12.2020,
Карина Старостина