Может быть, хотя бы вот этот не рассказ, а крик души человека, у которого умерла мать после того, как заразилась ковидом, от сделавшего прививку мужа, заставит власти немного охолонуться от вакцинной вакханалии.
Ведь человек непростой – депутат Госдумы Николай Николаев, глава комитета, и самое главное не какой-то оппозиционер ,а верный член "Единой России".
Если представитель политической элиты не смог спасти мать, которую несмотря на тяжелое состояние госпитализировали после угроз депутата, чего ждать обычному , простому человеку, если что-то после вакцинации пойдет не так?
О возможных негативных сценариях заговорили даже апологеты режима вроде Петра Толстого заявившего, что ответственность государства за поствакцинальные осложнения у населения должна быть четко прописана законодательно и должна "полностью соответствовать тяжести последствий от введения вакцины". Это явный сигнал, что, несмотря на уверения властей, что вакцинация абсолютно безопасна и показана практически всем, все обстоит не так благостно. И информация об этом доходит и до политических небожителей.
Но, видимо, не до всех. Собянин хвалится, что в столице за сутки прививают по 100 тысяч и открывает фабрику-кухню вакцинации в Гостином дворе на 6 тыс. прививок в сутки.
Мишустин требует "актуализировать эпидемиолого-математическую модель вакцинации населения РФ, имея в виду необходимость достижения уровня коллективного иммунитета не менее 80 (90)%".
А молодые девчонки в сфере обслуживания, которых заставляют вакцинироваться под угрозой увольнения, плачут и говорят: "Не хотим, нам рожать еще. Они сами говорят, после прививки 3 месяца не беременеть. А через 3,5 месяца что будет? Кто даст гарантии?"
И таких разговоров очень много. Учитывая, что вакцинация поставлена на поток, прививают всех подряд без всяких обследований, во многих местах люди стоят в очередях на прививку, эта принудиловка становится просто опасной.
И не надо кивать на другие страны: мол, так везде. Обычно Россия гордится своей самостью. А тут наоборот: хоть сзади, но в том же стаде.
! Орфография и стилистика автора сохранены
